Не переставая язвить, Лунина приблизилась к Виктору. Теперь её прежде едва уловимый запах был весьма ощутим и забивал собой все прочие запахи. Однако было здесь что-то ещё… примешивался какой-то другой аромат.
«Чёрт возьми, Долохов, о чём ты думаешь? Или ты всерьёз надумал разбирать на составляющие запах суки-свояченицы (или кем там она тебе приходится?)?»
- Как настоящий джентльмен, я всегда привык пропускать дам вперёд, - медоточиво улыбнувшись, сухо ответил Виктор. 
Дальнейшую словесную перепалку, которая непременно бы разгорелась, останься эти двое ещё хоть ненадолго одни, прервал Андрей, который следуя правилам хорошего тона, поприветствовал отца и его друга. Мерзкий сучонок вообще-то, но в данный момент Долохов был ему даже рад. Появление Ольги его взбесило, хотелось разорвать эту дрянь в клочья, как он когда-то поступил с её дражайшей сестрёнкой. Необъяснимым образом этой женщине удавалось вывести его из себя одним лишь своим присутствием.
Олег, как всегда невозмутимый, казалось, ничуть не удивился появлению в своем имении нежданной гости. Поприветствовал её с присущей ему холодной любезностью, а затем, извинившись, поспешил увести Виктора. Долохов так и не понял, было ли это сделано из-за того, что Корфа волновала смерть губернаторской дочки, или же, помня свои терзания из-за Марии, он решил в кои-то веки побеспокоиться о разбитом сердце единственного друга, однако его поспешность была как нельзя кстати.
- Дорогая, надеюсь, ты нас простишь, - Виктор нарочито учтиво попрощался с Ольгой и проследовал за Олегом. Ни один мускул на его лице не выдавал его напряжения. Как прекрасно, что он научился оставаться бесстрастным перед лицом любых напастей!

/Проспекты и улицы Гатчины/